The ruling elites are painfully aware that the foundations of American power are rotting.

By Chris Hedges

The outsourcing of manufacturing in the United States and the plunging of over half the population into poverty will, they know, not be reversed. The self-destructive government shutdown has been only one of numerous assaults on the efficiency of the administrative state. The failing roads, bridges and public transportation are making commerce and communications more difficult.

The soaring government deficit, now almost a trillion dollars thanks to the Trump administration’s massive corporate tax cuts, cannot be eliminated. The seizure of the financial system by global speculators ensures, sooner rather than later, another financial meltdown. The dysfunction of democratic institutions, which vomit up con artists such as Donald Trump and hold as alternatives inept, corporate-indentured politicians such as Joe Biden and Nancy Pelosi, is cementing into place a new authoritarianism. The hollowing out of the pillars of the state, including the diplomatic corps and regulatory agencies, leaves the blunt force of the military as the only response to foreign disputes and fuels endless and futile foreign wars.

Just as ominous as the visible rot is the internal decay. Among all social classes there is a loss of faith in the government, widespread frustration, a sense of stagnation and entrapment, bitterness over unfulfilled expectations and promises, and a merging of fact and fiction so that civil and political discourse is no longer rooted in reality. The nation’s isolation by its traditional allies and its inability, especially in the face of environmental catastrophe, to articulate rational and visionary policies have shattered the mystique that is vital to power. “A society becomes totalitarian when its structure becomes flagrantly artificial,” George Orwell wrote. “That is when its ruling class has lost its function but succeeds in clinging to power by force or fraud.” Our elites have exhausted fraud. Force is all they have left.

The United States is a wounded beast, bellowing and thrashing in its death throes. It can inflict tremendous damage, but it cannot recover. These are the last, agonizing days of the American Empire. The death blow will come when the dollar is dropped as the world’s reserve currency, a process already underway. The value of the dollar will plummet, setting off a severe depression and demanding instant contraction of the military overseas.

Seth A. Klarman, who runs the Baupost Group hedge fund, which manages about $27 billion, just sent a sobering 22-page letter to his investors. He pointed out that the nation’s ratio of government debt to gross domestic product from 2008 to 2017 exceeded 100 percent and is close to that in France, Canada, Britain and Spain. The debt crisis, he warned, could be the “seeds” of the next financial crisis. He decried the global unraveling of “social cohesion,” adding, “It can’t be business as usual amid constant protests, riots, shutdowns and escalating social tensions.”

“There is no way to know how much debt is too much, but America will inevitably reach an inflection point whereupon a suddenly more skeptical debt market will refuse to continue to lend to us at rates we can afford,” he said in the letter. “By the time such a crisis hits, it will likely be too late to get our house in order.”

The ruling elites, worried about impending financial collapse, are scrambling to cement into place harsh legal and physical forms of control to stymie what they fear could be widespread popular unrest, nascent forms of which can be seen in the strikes carried out by American teachers and the protests by the “yellow vests” in France.

The ruling ideology of neoliberalism, the ruling elites recognize, has been discredited across the political spectrum. This is forcing the elites to make unsavory alliances with neofascists, who in the United States are represented by the Christian right. This Christianized fascism is swiftly filling Trump’s ideological void. It is embodied in figures such as Mike Pence, Mike Pompeo, Brett Kavanaugh and Betsy DeVoss.

In its most virulent form, one that will be expressed once the economy goes into crisis, this Christian fascism will seek to purge the society of those branded as social deviants, including immigrants, Muslims, “secular humanist” artists and intellectuals, feminists, gays and lesbians, Native Americans and criminals—largely poor people of color—based on a perverted and heretical interpretation of the Bible. Abortion will be illegal. The death penalty will be mandated for a variety of crimes. Education will be dominated by white supremacist views of history, indoctrination and the teaching of creationism or “intelligent design.” The pantheon of new America heroes will include Robert E. Lee, Joseph McCarthy and Richard Nixon. The state will portray the white majority as victims.

This Christian fascism, like all forms of totalitarianism, wraps itself in a cloying piety, promising moral as well as physical renewal. The degradation of mass culture with its celebration of sexual sadism, graphic violence and personal dysfunction, its plagues of opioid addiction, suicide, gambling and alcoholism, along with social chaos and government dysfunction, will lend credibility to the Christian fascists’ promise of a return to a “Christian” purity. The cloak of this piety will be used to snuff out all civil liberties.

Central to any totalitarian ideology is a constant inquisition against supposedly clandestine and sinister groups held responsible for the country’s demise. Conspiracy theories, which already color Trump’s worldview, will proliferate. The ruling rhetoric will whipsaw the population, swinging from championing individualism and personal freedom to calling for abject subservience to those who claim to speak for the nation and God, from the sanctity of life to advocating the death penalty, unrestrained police violence and militarism, from love and compassion to the fear of being branded a heretic or traitor. A grotesque hypermasculinity will be celebrated. Violence will be held up as the mechanism to cleanse the society and the world of evil. Facts will be erased or altered. Lies will become true. Political language will be cognitive dissonance. The more the country declines, the more the paranoia and collective insanity will grow. All of these elements are present in varying forms within the culture and our failed democracy. They will become pronounced as the country unravels and the disease of totalitarianism spreads.

The ruling oligarchs, as in all failed states, will retreat into fortified compounds, many of which they are already preparing, where they will have access to basic services, health care, education, water, electricity and security largely denied to the wider population. The central government will be reduced to its most basic functions—internal and external security and collecting taxes. Severe poverty will cripple the lives of most citizens. Any essential service once provided by the state, from utilities to basic policing, will be privatized, expensive and inaccessible to those without resources. Trash will pile up in the streets. Crime will explode. The electrical grid and water systems—decrepit, poorly maintained and run by corporations—will repeatedly turn on and off.

The mass media will become nakedly Orwellian, chatting endlessly about a bright future and pretending America remains a great superpower. It will substitute political gossip for news—a corruption already far advanced—while insisting that the country is in an economic recovery or about to enter one. It will refuse to address ever-worsening social inequality, political and environmental deterioration and military debacles. Its primary role will be to peddle illusions so that an atomized public, fixated on its electronic screens, will be diverted from the collapse and see its plight as personal rather than collective. Dissent will become more difficult as critics are censored and attacked as responsible for the decline. Hate groups and hate crimes will proliferate and be tacitly empowered and condoned by the state. Mass shootings will be commonplace. The weak—especially children, women, the disabled, the sick and the elderly—will be exploited, abandoned or abused. The strong will be omnipotent.

There will still be money to be made. Corporations will sell anything for a profit—security, dwindling food supplies, fossil fuel, water, electricity, education, medical care, transportation—forcing citizens into debt peonage that will see their meager assets seized when they can’t make payments. The prison population, already the largest in the world, will expand along with the number of citizens forced to wear electronic monitors 24 hours a day. Big corporations will pay no income tax or at best a symbolic tax. They will be above the law, able to abuse and underpay workers and poison the environment without oversight or regulation.

As income inequality becomes more massive, financial titans such as Jeff Bezos, worth some $140 billion, will increasingly function as modern-day slaveholders. They will preside over financial empires where impoverished employees will live in run-down campers and trailer parks while toiling 12 hours a day in vast, poorly ventilated warehouses. These employees, paid subsistence wages, will be constantly recorded, tracked and monitored by digital devices. They will be fired when the punishing work conditions cripple their health. For many Amazon employees the future is now.

Work will be a form of serfdom for all but the upper elites and managers. Jeffrey Pfeffer in his book “Dying for a Paycheck: How Modern Management Harms Employee Health and Company Performance—and What We Can Do About It” quotes a survey in which 61 percent of employees said workplace stress had made them ill and 7 percent said they required hospitalization as a result. The stress of overwork, he writes, may cause 120,000 deaths annually in the United States. In China there are an estimated 1 million deaths a year from overwork.

This is the world the elites are preparing for by setting in place legal mechanisms and internal security forces to strip us of liberty.

We, too, must begin to prepare for this dystopia, not only to ensure our survival but to build mechanisms to blunt and attempt to overthrow the totalitarian power the elites expect to wield. Alexander Herzen, speaking to a group of anarchists a century ago about how to overthrow the Russian czar, reminded his listeners that it was their job not to save a dying system but to replace it: “We think we are the doctors. We are the disease.” All efforts to reform the American system is capitulation. No progressive in the Democratic Party is going to rise up, take control of the party and save us. There is one ruling party. The corporate party. It may engage in petty, internecine warfare, as it did in the recent government shutdown. It may squabble over power and the spoils of power. It may come wrapped in more tolerant stances regarding women, LGBT rights and the dignity of people of color, but on the fundamental issues of war, internal security and corporate domination there is no divergence.

We must carry out organized civil disobedience and forms of non-cooperation to weaken corporate power. We must use, as in France, widespread and sustained social unrest to push back against the designs of our corporate masters. We must sever ourselves from reliance on corporations in order to build independent, sustainable communities and alternative forms of power. The less we need corporations the freer we will become. This will be true in every aspect of our lives, including food production, education, journalism, artistic expression and work. Life will have to be communal. No one, unless he or she is part of the ruling elite, will have the resources to survive alone.

The longer we pretend this dystopian world is not imminent, the more unprepared and disempowered we will be. The ruling elite’s goal is to keep us entertained, frightened and passive while they build draconian structures of oppression grounded in this dark reality. It is up to us to pit power against power. Ours against theirs. Even if we cannot alter the larger culture, we can at least create self-sustaining enclaves where we can approximate freedom. We can keep alive the burning embers of a world based on mutual aid rather than mutual exploitation. And this, given what lies in front of us, will be a victory.

# - https://popularresistance.org/the-world-to-come/

*************************

ПЕРЕВОД:

*************************

Грядущий мир / Системный кризис США

Правящие элиты с болью осознают, что основы американской власти гниют. Аутсорсинг промышленности и погружение половины населения в нищету необратимы. Самоустранение правительства – только одно из многочисленных ослаблений эффективности государственной администрации. Разрушение дорог, мостов и общественного транспорта затрудняет коммерцию и общение. Стремительно растущий правительственный дефицит, достигший триллиона долларов, благодаря огромному снижению корпоративных налогов, уже нельзя исправить. Захват финансовой системы глобальными спекулянтами рано или поздно приведёт к очередному финансовому кризису. Дисфункция демократических институтов, которые порождают таких мошенников и неполноценных корпоративных политиков как Дональд Трамп, Джо Байден и Нэнси Пелоси, укрепляет новый авторитаризм. Подрыв столпов государства, включая дипломатические и регулирующие учреждения, делает тупую военную силу единственным ответом на международные дискуссии и разжигает бесконечные и бессмысленные иностранные войны.

Внутренний распад выглядит зловеще и пахнет гнилью. Все социальные классы потеряли веру в правительство, чувствуют разочарование, безысходность, обман, горечь из-за невыполненных обещаний и стирание границ между реальностью и вымыслом, так что гражданские и политические дискуссии вышли за рамки действительности. Изоляция страны от традиционных союзников и неспособность, особенно перед лицом экологической катастрофы, сформулировать рациональную и дальновидную политику разрушили ту мистику, которая жизненно важна для власти. «Общество становится тоталитарным, когда его структура становится вопиюще искусственной», — писал Джордж Оруэлл. — «Именно тогда правящий класс утрачивает свою функцию, но ему удаётся цепляться за власть силой или обманом». Наши элиты исчерпали возможности обмана. У них осталась только сила.

США – раненный зверь, ревущий и бьющийся в смертельных муках. Он может нанести смертельный ущерб, но не может восстановиться. Это последняя агония Американской империи. Смертельный удар произойдёт, когда доллар перестанет быть мировой резервной валютой, и этот процесс уже идёт. Стоимость доллара резко упадёт, приведя к серьёзной депрессии и немедленному сокращению военных за рубежом. Директор хедж-фонда Baupost Group Сет Кларман, который управляет 27 млрд. долларами, написал недавно своим инвесторам 22-страничное отрезвляющее письмо. Он отмечает, что отношение правительственного долга к ВВП в 2008—2017 годах превысило 100%, приблизившись к такому же положению во Франции, Канаде, Британии и Испании. Долговой кризис может породить следующий финансовый кризис. Он осудил глобальный распад «социальной сплочённости». «Бизнес не может работать как обычно в условиях постоянных, протестов, беспорядков, забастовок и эскалации социальной напряжённости».

«Невозможно сказать, какой долг слишком большой, но Америка неизбежно достигнет точки разлома, после чего скептический долговой рынок откажется кредитовать нас по ставкам, которые мы можем себе позволить», — написал Кларман. — «Когда разразится этот кризис, вероятно, будет уже слишком поздно, чтобы привести наш дом в порядок». Правящие элиты обеспокоены надвигающимся финансовым крахом, и изо всех сил пытаются закрепить жёсткие юридические и физические формы контроля, чтобы помешать распространению народных волнений, которые уже начались в виде забастовок учителей в США и протестов «жёлтых жилетов» во Франции.

Правящая неолиберальная идеология, как признают сами правящие элиты, дискредитирована по всему политическому спектру. Это заставляет элиты заключать сомнительные альянсы с неофашистами, которые в США представлены христианскими правыми. Христианский фашизм быстро заполняет идеологическую пустоту Трампа. Он воплощён в таких фигурах как Майк Пенс, Майк Помпео, Бретт Кавано и Бетси Девос. В самой опасной фазе, которая наступает, когда экономика оказывается в кризисе, христианский фашизм будет «очищать» общество от «изгоев»: иммигрантов, мусульман, светских гуманистов, художников, интеллигентов, феминисток, гомосексуалистов, коренных народов и преступников (в основном бедных и цветных), оправдываясь извращённой и еретической интерпретацией Библии. Аборт будет запрещён. Смертная казнь расширится на множество преступлений. В образовании будут доминировать расистские взгляды на историю. Воспитание и обучение будут подчинены креационизму. В пантеон новых американских героев войдут Роберт Ли, Джозеф Маккарти и Ричард Никсон. Государство будет изображать жертвами белое большинство.

Христианский фашизм, как все формы тоталитаризма, окутывает себя мантией благочестия, обещая моральное и физическое обновление. Деградация массовой культуры, с её прославлением сексуального садизма, жестокого насилия и личной неполноценности, с добавлением наркомании, самоубийств, азартных игр, алкоголизма, социального хаоса и правительственной дисфункции, усилят доверие к обещаниям христианских фашистов вернуть «чистоту». Эти обещания будут использованы для уничтожения наших гражданских свобод. Центральное место в любой тоталитарной идеологии занимает инквизиция, разыскивающая тайные группы, которые виновны в гибели страны. Теории заговора уже широко распространились у нас. Правящая идеология заставляет нас придерживаться индивидуализма и безоговорочно подчиняться тем, кто представляет нацию и Бога, соглашаясь с запретом абортов, поддержкой смертной казни, полицейского насилия и милитаризма, чтобы не оказаться еретиком или предателем. Насилие будет объявлено средством очищения общества от зла. Факты будут изменены и уничтожены. Ложь станет правдой. Когнитивный диссонанс станет основой политики. Чем глубже страна погружается в упадок, тем сильнее станет паранойя и коллективное безумие. Все эти элементы уже присутствуют в нашей культуре неполноценной демократии. Но они будут усиливаться по мере распада страны и усиления тоталитаризма.

Правящие олигархи, как и во всех неполноценных государствах, спрячутся в охраняемых зонах, где у них будет доступ к основным услугам, медицине, образованию, воде, электричеству и безопасности, которых лишена большая часть населения. Функции правительства сократятся до минимума – внутренней и внешней безопасности и сбора налогов. Крайняя нищета обрушится на большинство граждан. Все услуги от коммунальных до полиции, которые когда-то предоставлялись государством, будут приватизированы и повышены в цене. Мусорные кучи сделают улицы непроходимыми. Преступность резко подскочит. Электрические сети и системы водоснабжения, плохо управляемые корпорациями, будут постоянно отключаться. СМИ окончательно станут оруэлловскими, бесконечно болтая о светлом будущем и делая вид о сохранении глобального влияния США. Политические новости в них уступят место извращённым сплетням и обещаниям экономического восстановления. СМИ перестанут обращать внимание на проблемы социального неравенства, политического и экологического кризисов, поддерживая бесконечные войны. Основной задачей СМИ станет торговля иллюзиями, чтобы отвлечь разобщённое общество от коллапса, убедив его, что все беды каждого гражданина возникают из-за его личных недостатков. Инакомыслие и критика будут подвергаться цензуре и преследованиям. Расистские преступления будут распространяться при молчаливом одобрении государства. Массовые расстрелы станут нормой. Слабые, особенно дети, женщины, больные и старики, будут страдать от эксплуатации, пренебрежения и жестокого обращения. Сильные станут всемогущими.

Они продолжат делать деньги. Корпорации будут продавать всё, из чего можно извлечь прибыль — безопасность, дефицитные продукты питания, топливо, воду, электричество, образование, медицину, транспорт – загоняя граждан в долги, пока их скудные средства не будут конфискованы. Численность заключённых ещё больше увеличится, многие граждане будут вынуждены круглосуточно носить электронные системы контроля. Крупные корпорации перестанут платить налоги. Они станут выше закона, им будет позволено безнаказанно недоплачивать работникам и отравлять природу. По мере роста доходного неравенства такие миллиардеры как Джефф Безос превратятся в современных рабовладельцев. Они будут руководить финансовыми империями, в которых работники будут жить в палаточных лагерях и трейлерных парках, а работать в плохо проветриваемых складах по 12 часов в день. Эти работники, получающие минимально необходимую для выживания зарплату, будут постоянно находиться под электронным наблюдением. Их будут увольнять, когда тяжёлые условия работы подорвут их здоровье. Для многих работников Amazon это будущее уже наступило.

Работа превратится в крепостное право для всех, кроме высшей элиты. Джеффри Пфеффер в своей книге «Умирая за зарплату: Как современное управление вредит здоровью работников и эффективности бизнеса, и что мы можем с этим сделать» приводит в пример опрос, в котором 61% работников сказали, что стресс на рабочем месте сделал их больными, а 7% сказали, что для лечения этого стресса они нуждаются в госпитализации. Стресс от переутомления может ежегодно приводить к 120 тыс. смертям в США. По некоторым оценкам, в Китае от переутомления каждый год умирает миллион человек.

Именно к этому готовятся мировые элиты, создавая юридические механизмы и силы внутренней безопасности, чтобы лишить нас свободы.

Мы также должны начать готовиться к этой антиутопии не только для нашего выживания, но и для создания механизмов ослабления и свержения тоталитарной власти элит. Александр Герцен, выступая перед группой анархистов в XIX столетии и говоря о свержении русского царя, напомнил своим слушателями, что их задача заключается не в спасении умирающей системы, а в замене её: «Мы вовсе не врачи — мы боль». Все усилия по реформированию американской системы сводятся к капитуляции. Ни один прогрессивист в Демократической партии не поднимется, не захватит власть в партии и не спасёт нас. Есть только одна правящая партия. Корпоративная партия. Она может участвовать в мелких междоусобных войнах, как это уже не раз бывало. Члены её могут ссориться из-за власти. Они могут проявлять некоторую терпимость к женщинам, гомосексуалистам и цветным, но в фундаментальных вопросах войны, внутреннего режима и корпоративного господства они едины во мнении.

*******************

Мы должны использовать массовое гражданское неповиновение и отказ от сотрудничества, чтобы ослабить корпоративную власть. Подобно Франции, мы должны использовать массовые и непрерывные социальные волнения, чтобы противостоять планам наших корпоративных хозяев. Мы должны избавиться от корпоративной зависимости и создать независимые сообщества и альтернативные формы власти. Чем меньше мы будем нуждаться в корпорациях, тем свободнее мы станем. Это верно для всех сфер нашей жизни, включая производство продуктов питания, образование, журналистику, искусство и работу. Жизнь должна быть коллективной. Никто не может выжить в одиночку, за исключением правящей элиты. Чем дольше мы будем притворяться, что этот антиутопический мир безальтернативен, тем более беспомощными мы будем. Правящая элита будет продолжать развлекать, запугивать и ослаблять нас, создавая драконовские структуры силового угнетения. Только мы можем противопоставить нашу силу их силе. Даже если мы не сможем изменить общее положение, мы сможем, по крайней мере, создать самостоятельные анклавы, в которых мы будем стремиться к свободе. Мы можем построить мир, основанный на взаимопомощи, а не на всеобщей эксплуатации. И таким образом мы сможем спастись от тёмного будущего.

# - antizoomby

© content.foto.google.com