«Three or four thousand years ago the gods began a migration from the lakes, forests, rivers, and mountains into the sky, becoming the imperial overlords of nature rather than its essence.»

So writes Charles Eisenstein in Sacred Economics, defining a transition in human existence that has finally begun to haunt us—haunting some of us more than others, of course, in particular, that segment of humanity that was never part of the transition: a.k.a, the indigenous . . . the uncolonized . . .people of Planet Earth. Now, as global warming and ecological collapse becomes more and more of a reality, those who had nothing to do with it are bearing most of the hit, at least so far.

But perhaps their voices are finally becoming heard by the «civilized» world, or at least an awareness is emerging:

«The territories of the world's 370 million indigenous peoples cover 24 percent of land worldwide, and contain 80 percent of the world's biodiversity,» Linda Etchart writes at Nature.com. «Indigenous peoples occupy the sites of precious natural resources, and it is they who protect forests vulnerable to the encroachment of modernity.»

So what does this mean? I ask this question without any sense of expertise, as a lifelong participant in modernity, wondering what I need to learn and what modernity itself, the global overlord, in all its techno-dominance, needs to learn. Solving and transcending climate change isn't simply a technological matter—solar panels, windmills, electric cars—but something deeply, ecologically spiritual: How do we listen to Planet Earth? How do we rejoin the circle of life? How do we disconnect ourselves from . . . is it an addiction? To money?

Bill McKibben, speaking at Democracy Now!, put it this way:

"Renewable energy is the cheapest power on the planet. But the reason that it's not rolling out fast enough is precisely because there is still this huge industry that's trying to make money off the end of the world.

«The news is not all bad. We are making some progress. We announced last week that the global divestment campaign has passed $40 trillion in endowments and portfolios that have sold their shares in coal and oil and gas. It's become the largest anti-corporate campaign in history. . . . We're going to keep that pressure on, because—well, because money is the oxygen on which the fires of global warming keep burning. And if we can snuff off that supply of capital, of finance, we can at least slow this down some, which we desperately have to do.»

What's needed is more than just divestment. What's needed is a cultural—a spiritual—breakthrough in our sense of who we are, in our relationship to the planet. No small thing! But maybe it can begin in a small way.

Rupert Ross, in his book Returning to the Teachings, makes this point: «the Lakotah had no language for insulting other orders of existence: pest . . . waste . . . weed. . . . They are the white man's import to the New World.»

Expand this desacralization process to the level of national leadership and we can wind up with, to pick one example, Brazilian President Jair Bolsonaro, sometimes known, according to Rolling Stone, as Captain Chainsaw, «the most dangerous climate denier in the world. In his two years as president, Bolsonaro has presided over the destruction of about 10,000 square miles of the Brazilian rainforest, one of the most precious ecosystems on the planet.»

Money, which is imaginary, is more valued across most of the planet than nature: our habitat. The Amazon rainforest is for sale, apparently, and even where it's not, the land beneath it is, which of course makes no sense.

Linda Etchart, writing about the UN Declaration on the Rights of Indigenous Peoples, which gives indigenous inhabitants legal ownership of the lands on which they live, notes that there is an «escape clause»in this declaration. In Ecuador, which is a signatory of the declaration, «the territorial landowners are not owners of the mineral resources in the subsoil, which means that oil and minerals can be extracted without their permission.»

Some years ago, the Ecuadoran government sold exploratory rights on 500,000 acres of land adjacent to Yasuní National Park, which she described as «one of the most biodiverse places on earth,» to a consortium of Chinese state-owned oil companies.

Climate change and environmental destruction will prevail as long as money prevails as the god that national leaders (and almost all the rest of us) worship, or don't know how not to worship. Part of indigenous wisdom is not being under the control of this civilized force. What would a world without money—or a world that saw and understood money differently—look like?

As the climate totters, as we are forced to see beyond our present understanding and start remembering that Planet Earth is sacred, we will find out . . . one way or another.

********************************

ПЕРЕВОД:

********************************

Мир без денег

«Три или четыре тысячи лет назад боги начали мигрировать из озёр, лесов, рек и гор на небо, став имперскими властителями природы, а не её сущности».

Так пишет Чарльз Эйзенштейн в «Священной экономике» о трансформации человеческого существования, которая теперь обернулась против нас – слабее против одних и сильнее против других, особенно той части человечества, которая не участвовала в этой трансформации – коренных народов Земли. Сейчас, когда глобальное потепление и экологический коллапс всё очевиднее и реальнее, те, кто невиновен в них, сталкиваются с самыми серьёзными последствиями.

Но, возможно, их голоса, наконец, станут услышанными в «цивилизованном» мире, или, по крайней мере, появится осознание, что «территории 370 млн. представителей коренных народов составляют 24% всей суши и содержат 80% мирового биоразнообразия», — как пишет Линда Этчарт на Nature.com. — «Коренные народы занимают участки земли с ценными природными ресурсами, и именно они защищают леса, страдающие от вторжения современности».

Так что же это значит? Я задаю этот вопрос, без какого-либо опыта, как участник современности, спрашивая себя: чему я должен учиться, и чему должна учиться современность – глобальный властитель, обладающий современными технологиями. Решение проблемы климатических изменений – это не просто технологический вопрос (солнечные панели, ветряные мельницы, электромобили), но и что-то глубокое, экологическое, духовное: Как мы прислушиваемся к планете Земля? Как нам вернуться в круг жизни? Как нам избавиться от зависимости? От денежной зависимости?

Билл Маккиббен так сказал Democracy Now по этому поводу:

«Возобновляемая энергия – самая дешёвая энергия на планете. Но она недостаточно быстро развивается, потому что существует огромная индустрия, которая пытается заработать на приближении к концу света. Новости не так уж плохи. Мы добились некоторого прогресса. На прошлой неделе мы объявили, что глобальная продажа угольных, нефтяных и угольных активов превысила 40 трлн. долларов. Это стало крупнейшей антикорпоративной кампанией в истории. Мы собираемся продолжить оказывать это давление, потому деньги – это кислород, подпитывающий пожар глобального потепления. И если мы сможем погасить этот капитал, мы сможем, по крайней мере, немного замедлить это».

Необходимо нечто больше простой продажи активов. Необходим культурный, духовный прорыв в осознании нашей роли в отношениях с планетой. Это не мелочь! Но возможно, это может начаться с малого. Руперт Росс в своей книге «Возвращение к учениям» отмечает: «У лакота не было слов, оскорбляющих другие формы существования: вредители, отходы, сорняки. Эти слова привезли в «Новый свет» белые». Расширьте этот процесс убийства святости природы до уровня правительств, и вы получите, например, бразильского президента Жаира Больсонару, которого называют «капитаном бензопилой», потому что за два года своего президентства Больсонару способствовал уничтожению 10 тыс. кв. миль бразильских тропических лесов – одной из самых ценных экосистем на планете.

Деньги, которые являются воображаемым, на большей части планеты ценятся больше реальности природы – среды нашего обитания. Тропический лес Амазонии, кажется, весь распродан, а там, где не распродан, там продана земля под ним. Рассказывая о Декларации ООН о правах коренных народов, которая предоставляет коренным народам законное право собственности на свои земли, Линда Этчарт отмечает, что в ней есть лазейка. В Эквадоре, подписавшем эту декларацию, «владельцы земель не являются владельцами полезных ископаемых внутри этих земель, а это означает, что нефть и другие полезные ископаемые могут добываться без их разрешения».

Несколько лет назад эквадорское правительство продало консорциуму китайских государственных нефтяных компаний право разведки на 500 тыс. акров Национального парка Ясуни, который она называет «одним из самых биоразнообразных мест на Земле». Климатические изменения и разрушение окружающей среды сохранятся, пока деньги считаются богом, которому поклоняются национальные лидеры (и почти все мы). Мудрость коренных народов выходит за рамки этой цивилизованной религии. Как может выглядеть мир без денег, или мир, который относится к деньгам как-то иначе?

На фоне разрушения климата мы вынуждены заглядывать за рамки нашей нынешней точки зрения и осознавать священность планеты Земля, иного выхода у нас нет.

antizoomby

© content.foto.google.com